Сергей Есин - Дневник, 2005 год [январь-сентябрь]

Надо было бы вечером ехать в Обнинск, но еще дня два назад позвонил Авангард Леонтьев: в пятницу можно пойти во МХАТ на "Последнюю жертву" с Табаковым. Это результат моего разговора с А.Н. еще на юбилее Лени Колпакова, когда я сказал, что, судя по "Тартюфу", О.П. находится в какой-то фазе подъема. А.Н. тут же взялся доказывать правильность этого тезиса: посмотрите, мол, "Последнюю жертву".

Вечером отпустил машину и пешком отправился в театр.

Спектакль поставил Ю.Еремин. Сделано все значительно лучше, чем я ожидал. несмотря на некоторые модернистские трюки, вроде киносъемки главных персонажей. Интересно оформление Фомина. Понимает ли зритель, когда видит над декорациями колеса и приводные ремни, что это — время начинающегося капитализма?

Островского я каждый раз смотрю с огромным удовольствием, думая о том, каким образом он так просто и подробно, а главное, "увлекательно" зацепил свое время, а вот мы не можем. В его пьесах удивительная простота, все объясняется "за кадром", на сцене только обнаженная данность. Тут же, как это всегда бывает со мною, я начинаю прикидывать, что бы сделать с моей "Стоящей в дверях", если все же идея поставить ее во МХАТе у Т.В.Дорониной окажется реальной. Пока мне ясно одно: все это надо опрокинуть в сегодняшний день. Действие самой повести — воспоминание. Два потока: это сегодняшняя бедная жизнь проигравшей наивной женщины, и ее же "героическое" прошлое. Но как просто все это у Островского — лишь отдельные сцены, ничего он не объясняет, ни снисходит.

Интересно, что табаковский МХАТ, располагая, конечно, совершенно другими материальными возможностями, дает бой МХАТу доронинскому на его же материале. Но если бы сюда еще молодых, очень сильных героев от Дорониной и если бы в эти спектакли еще саму Татьяну Васильевну! Нужно объединение не театров, а замирение и объединение сил. В актерском смысле доронинцы ни капельки не слабее.

Что касается Табакова, то это одна из самых мощных его ролей. Он играет Флора Федулыча, старого фабриканта, влюбленного в молодую вдову. Здесь многое сошлось, в том числе и то, что он играет в паре со своей женой Зудиной. Он играет, как всегда в великих ролях любого артиста почти не играя, самое на театре трудное — любовь, закрытую страсть, готовность любить и волю к совершению своего безукоризненного мужского желания. Теперь список моих театральных долгов удлинился: Брагарник и Олег Гущин, Андреев, Авангард Леонтьев и снова Табаков.

Авангарду Леонтьеву, когда пришел в театр, я принес свои дневники. Надпись была многозначительной: профессору от профессора и пр.

15 января, суббота. В.С. была почти права, когда принялась меня ругать за то, что я вечерами отпускаю шофера и еду домой на метро. Видимо, даже на очень коротком пути от театра до дома я простудился. Это уже не первый раз в своем тоненьком пальто и в костюме я простуживаюсь, именно когда иду из театра. В этом смысле незабываемым был мой поход в метро из Кремля в предновогоднюю ночь после банкета. Тоже пожалел шофера. Именно в ту ночь я и заболел, а простуда привела к астме.

В довольно плохом состоянии вместе с обычными своими спутниками — С.П. и Витей, Володя на этот раз ехать не мог, потому что у него какие-то дела дома и больная сестра — поехали на дачу. В.С. дала нам с собою огромный термос харчо.

Дача за десять дней, что я не был, сильно выстудилась. Погода стоит небывалая, пасмурно, но тепло, снега на участке совсем нет, все растаяло. Неужели зима может вернуться? Такое ощущение, что надо начинать копать грядки. Сходил заплатил за электричество Константину Ивановичу — 2225 рублей за три месяца. Солил кету, которую по 93 рубля за килограмм купил в Обнинске. Потом была долгая довольно баня, на этот раз без пива, а с квасом, все после десяти дней каникул перешли на безалкогольные напитки. Вечером, как всегда, какой-то американский фильм из видеотеки и немножко чтения. Я обратил внимание, что и плохие картины мне что-то дают.

Параллельно с фильмом читал альманах "Вузовский вестник", где опубликовано большое интервью со мной: "Дневник ректора — это не только летопись института". Делал интервью один из учеников Владислава Пронина. Это уже второй текст, сделанный этим парнем, и каждый раз я поражаюсь, что значит умный человек, а не балаболка, прикрепленная к магнитофону.

А в Ленинграде — я не стараюсь называть этот город по-новому — отчаянные волнения по поводу отмены льгот. Пока это касается только проезда в городском транспорте. Недовольные пенсионеры перегородили Невский проспект. Телевидение сообщает, что хотя эти акции не санкционированы, но милиция и правоохранительные органы не вмешиваются. Хотел бы я посмотреть, как бы они вмешались и что из этого бы произошло. Это массовые и стихийные выступления, в которых участвуют еще не все обездоленные. Пенсионеры, наконец-то, увидели, чем им грозит так называемая монетизация. Но ведь льгот лишили и военных, и милицию, и афганцев, и участников чеченской войны.

Любопытно, что, растерявшись, власти пытались сначала отыскать каких-либо зачинщиков или участие левых сил в этих эксцессах. Никак в головах властей не укладывается: дайте народу большие пенсии — они, кстати, заработаны, — чтобы хватало не только на молоко и хлеб, но и, как западным леди, на путешествие в другие страны, и никто и не пикнет, если даже сказать, что отныне билет на транспорт эти леди и старые джентльмены должны будут покупать сами.

16 января, воскресенье. В теплице стаял снег, и под ним немножко пожухлая, но все равно зеленая и почти свежая оказалась петрушка. Ее-то и накрошу в харчо, приготовленное В.С. Как ни странно, за ночь в тепле после бани я ожил, хотя ночью два раза просыпался и пил валидол. Может быть, это оттого, что резко поднималось давление. Утром уже морозец Замечательная стоит погода, так жалко уезжать.

Вечером по одной из программ показали — я смотрел это не с начала — последнее интервью Льва Рохлина. Он практически, называя фамилии, в том числе и фамилию Березовского и Грачева, говорил о предательстве и страшной коррупции в армии в начале чеченской войны. Сказано, что жизнь солдат была отдана за нефть. Из слов Рохлина также стало ясно, что Дудаев мог бы стать самым верным вассалом России, если бы были предприняты лишь некоторые меры, которые не были приняты. Говорил о предательстве средств массовой информации по отношению к армии. Поэтому-то его и убили. Давая такие интервью, он не мог выжить.

17 января, понедельник. Во-первых, у меня на столе лежит книжка Мальгина "Советник президента". Красивая обложка, с правительственной "Волгой" и храмом Василия Блаженного — все кремлевские аксессуары. На последней странице — некоторые высказывания об авторе, выпечатываю то, чего не знал: "Андрей Мальгин — милый человек, разводящий дома пираний" (Алла Босорт), "Люблю я Мальгина Андрея, что очень странно, не еврея" (Сергей Довлатов), "Андрей Мальгин — веселый и дерзкий мальчишка, который любит разорять тоталитарные птичьи гнезда" (Валерия Новодворская).